26 июля 1935 года Политбюро приняло решение[19] о снятии судимости с колхозников, осуждённых неправомерно по статьям о хищениях.
11 декабря 1935 г. Вышинский обратился в ЦК, СНК и ЦИК с запиской, в которой предлагал принять решение о пересмотре дел осуждённых по постановлению от 7 августа. Вопрос рассматривался членами Политбюро 15 января 1936 года. Сталин согласился с доводами Вышинского и поставил на его записке резолюцию: «За (постановление не опубликовывать)»[20].
16 января 1936 года выходит постановление ЦИК и СНК СССР «О проверке дел лиц, осуждённых по постановлению ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. „Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности“», согласно которому Верховному суду, Прокуратуре и НКВД поручалось проверить правильность применения «постановления от 7 августа» в отношении всех лиц, осуждённых до 1 января 1935 г. Специальные комиссии должны были проверить приговоры на предмет соответствия постановлению Президиума ЦИК от 27 марта 1933 года. Комиссии могли ставить вопрос о сокращении срока заключения, а также о досрочном освобождении. Пересмотр дел обязывалось провести в шестимесячный срок.
20 июля 1936 года генпрокурор СССР Вышинский подготовил докладную записку, адресованную Сталину, Молотову и Калинину, что пересмотр дел на основании постановления от 16 января 1936 г. завершён. Всего было проверено более 115 тыс. дел, и более чем в 91 тыс. случаев (79 %) применение закона от 7 августа признано неправильным, и на основании этого было освобождено 37 425 человек, ещё находившихся в заключении[21].
Всего за хищения социалистической собственности за 1932—1939 годы было осуждено в РСФСР 181 827 человек[6][22]. На Украине количество осуждённых в 1933—1935 годах составило 16 254 человека.[6] Для сравнения, согласно отчёту Судебного департамента при Верховном суде Российской Федерации за первое полугодие 2017 года, за имущественные преступления было осуждено 127 113 человек, в том числе за присвоение или растрату (ст. 160 УК РФ) 3 903 человека, уничтожение или повреждение имущества (ст. 167) — 1880 человек[18]. Максимальное число осуждённых ныне получает наказание за кражи: всего по разным пунктам ст. 158 УК РФ за полугодие таких было 84 711 человек[18].
Количество лиц, осуждённых по постановлению от 7 августа 1932 г. и статьям УК о хищениях, в течение 1936 года уменьшилось втрое: с 118 860 человек до 44 409 человек. На 1 января 1939 года в ИТЛ НКВД СССР находился 27 661 заключённый за эти преступления. К 1941 году их количество снизилось до 22 441 человека.[6][23]
Постановление утратило силу в связи с принятием указа «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества», изданного 4 июня 1947 года[24].[/quote]
Википедия писал(а):Новый курс в деревне
Инструкция от 8 мая 1933 года гласила:
ЦК и СНК считают, что в результате наших успехов в деревне наступил момент, когда мы уже не нуждаемся в массовых репрессиях, задевающих, как известно, не только кулаков, но и единоличников и часть колхозников.
Правда, из ряда областей всё ещё продолжают поступать требования о массовом выселении из деревни и применении острых форм репрессий. В ЦК и СНК имеются заявки на немедленное выселение из областей и краёв около ста тысяч семей. В ЦК и СНК имеются сведения, из которых видно, что массовые беспорядочные аресты в деревне всё ещё продолжают существовать в практике наших работников. Арестовывают председатели колхозов и члены правлений колхозов. Арестовывают председатели сельсоветов и секретари ячеек. Арестовывают районные и краевые уполномоченные. Арестовывают все, кому только не лень и кто, собственно говоря, не имеет никакого права арестовывать. Не удивительно, что при таком разгуле практики арестов органы, имеющие право ареста, в том числе и органы ОГПУ, и особенно милиция, теряют чувство меры и зачастую производят аресты без всякого основания, действуя по правилу: «сначала арестовать, а потом разобраться».
2. Об упорядочении производства арестов
1. Воспретить производство арестов лицами, на то не уполномоченными по закону, председателями РИК, районными и краевыми уполномоченными, председателями сельсоветов, председателями колхозов и колхозных объединений, секретарями ячеек и пр.
Аресты могут быть производимы только органами прокуратуры, ОГПУ или начальниками милиции.
Следователи могут производить аресты только с предварительной санкции прокурора.
Аресты, производимые нач[альниками] милиции, должны быть подтверждены или отменены районными уполномоченными ОГПУ или прокуратурой по принадлежности не позднее 48 часов после ареста.
2. Запретить органам прокуратуры, ОГПУ и милиции применять в качестве меры пресечения заключение под стражу до суда за маловажные преступления.
3. О разгрузке мест заключения
1. Установить, что максимальное количество лиц, могущих содержаться под стражей в местах заключения НКЮ, ОГПУ и Главного управления милиции, кроме лагерей и колоний, не должно превышать 400 тысяч человек на весь Союз ССР.
Обязать прокурора СССР и ОГПУ в двухдекадный срок определить предельное количество заключённых по отдельным республикам и областям (краям), исходя из указанной выше общей цифры.
Обязать ОГПУ, НКЮ союзных республик и прокуратуру СССР немедленно приступить к разгрузке мест заключения и довести в двухмесячный срок общее число лишённых свободы с 800 тысяч фактически заключённых ныне до 400 тысяч.
Ответственность за точное выполнение этого постановления возложить на прокуратуру СССР.
5. В отношении осуждённых провести следующие мероприятия:
а) Всем осуждённым по суду до 3 лет заменить лишение свободы принудительными работами до 1 года, а остальной срок считать условным.
б) Осуждённых на срок от 3 до 5 лет включительно направить в трудовые посёлки ОГПУ.
в) Осуждённых на срок свыше 5 лет направить в лагеря ОГПУ.
6. Кулаки, осуждённые на срок от 3 до 5 лет включительно, подлежат направлению в трудовые посёлки вместе с находящимися на их иждивении лицами.[/quote]
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%97%D0%B0%D0%BA%D0%BE%D0%BD_%D0%BE_%D1%82%D1%80%D1%91%D1%85_%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%85Все еще не вижу 20 миллионов репрессированных.
писал(а):Ужесточение наказаний: 1933
С ростом социальной напряжённости из-за голода объединённый пленум ЦК и ЦКК ВКП (б) 7-12 января 1933 года заставил судей быть более суровыми при рассмотрении дел о хищениях. Количество осуждённых по этим делам в РСФСР в первое полугодие 1933 года достигло 69 523 человек, которые преимущественно (84,5 %) были приговорены к 10 годам лишения свободы. По каждому десятому случаю был вынесен более мягкий приговор, по 5,4 % случаев виновные были приговорены к высшей мере наказания. Это был пик репрессий по данным составам преступления, который уже весной после постановления Политбюро ЦК ВКП(б) от 1 февраля и постановления Президиума ЦИК от 27 марта 1933 г пошёл на спад, во втором полугодии уменьшившись вдвое, а на следующий год в целом втрое по сравнению с 1933 годом[6]. Спустя два года было вынесено всего 6706 приговоров (1935). Аналогично складывалась ситуация в Украинской ССР: 12 767 осуждённых в 1933 году, 730 человек — в 1935-м
Все еще не вижу.
[quote]Хищения в крупных размерах
Такие приговоры применялись к расхитителям, которые действовали в сговоре и наживались на перепродаже похищенного хлеба в разгар тяжелейшего голода. В записке зам. председателя ОГПУ Г. Е. Прокофьева и начальника экономического отдела ОГПУ Л. Г. Миронова на имя Сталина от 20 марта 1933 года они отчитались, что за 2 недели раскрыли две таких преступных группы в Ростовской области.
Одна действовала в системе Ростпрохлебокомбината (Ростов-на-Дону) и включала хлебозавод, 2 мельницы, 2 пекарни и 33 хлебных магазина, расхитив свыше 6 тысяч пудов хлеба (96 тонн), тысячу пудов сахара (16 тонн), 500 пудов отрубей (8 тонн) и другие продукты. В этой группе назначенные контролёры были соучастниками расхитителей, подписывая фиктивные документы на списание усушки и т. д. По делу были арестованы 54 человека, в том числе 5 членов ВКП(б).[16]
Другая группа была раскрыта в Таганрогском отделении Союзтранса, в составе 62 портовых служащих, водителей, грузчиков, которые систематически занимались хищениями дорогостоящих грузов из порта. Только хлеба ими было украдено 1500 пудов (24 тонны)
Тяжёлое социальное положение в голодающих районах вкупе с низкой юридической грамотностью местных кадров вызвали волну и необоснованных, противозаконных приговоров, которые массово пересматривались и отменялись. Именно в этом контексте приводит такие случаи генеральный прокурор А.Я Вышинский в своей брошюре «Революционная законность на современном этапе» (1933). Благодаря ему стали известны случаи, когда трёх крестьян осудили за пользование колхозной лодкой для личной рыбной ловли, когда парня, баловавшегося в овине с девушками, осудили за «беспокойство колхозному поросёнку».[6] Аналогичные случаи разбирали и другие работники юстиции, в том числе и про горсть зерна, которую набрал колхозник Овчаров «и покушал ввиду того, что был сильно голоден и истощал и не имел силы работать», за что нарсуд 3-го участка Шахтинского (Каменского) района приговорил его по ст. 162 УК к двум годам лишения свободы.[17] «Эти приговоры неуклонно отменяются, сами судьи неуклонно со своих должностей снимаются, но всё-таки это характеризует уровень политического понимания, политический кругозор тех людей, которые могут выносить подобного рода приговоры… По данным, зафиксированным в особом постановлении Коллегии Наркомата юстиции, число отменённых приговоров с 7 августа 1932 г. по 1 июля 1933 г. составило от 50 до 60 %», — указал сталинский прокурор[6]. Он выступил в газете «Правда» со статьёй, резко осуждающей огульное применение закона:
Обнаружилось явление, недопустимое в работе органов юстиции: применение закона от 7 августа в случаях маловажных хищений, не представляющих не только особой, но и какой бы то ни было социальной опасности, и назначение притом жёстких мер социальной защиты. Осуждались колхозники и трудящиеся единоличники за кочан капусты, взятый для собственного употребления и т. п.; привлекались в общем порядке, а не через производственно-товарищеские суды; рабочие за присвоение незначительных предметов или материалов на сумму не менее 50 руб., колхозники — за несколько колосьев и т. п. Такая практика приводила в конечном счёте к смазыванию значения закона 7 августа и отвлекала внимание и силы от борьбы с действительными хищениями, представляющими большую социальную опасность. Как отмеченные случаи правооппортунической недооценки значения закона 7 августа, так и данные моменты перегибов в его применении и в распространении его действия на случаи, явно под него не подпадающие, квалифицированы Коллегией НКЮ как результаты влияния классово-враждебных людей, как внутри, так и вне аппарата органов юстиции…
Постановление Политбюро от 1 февраля 1933 г. и изданное на его основе постановление Президиума ЦИК от 27 марта 1933 г. требовали прекратить практику привлечения к суду по «закону от 7 августа» — «лиц, виновных в мелких единичных кражах общественной собственности, или трудящихся, совершивших кражи из нужды, по несознательности и при наличии других смягчающих обстоятельств».
